– С кем я говорю? – спросил он, подавляя эмоции.

– Может быть, и с друзьями. Отвечайте быстрее.

Что ему было терять? Неужели если его схватят, то не смогут выведать имя?

– Я командир отряда «Ахернар». Герман Минаков.

– Герман Минаков? Русский? – Возможно, там удивились, как понять, не слыша голоса?

– Русский, – кивнул он головой, хотя там, неизвестно где, его не могли видеть.

– Ждите, идет идентификация. – Идиотизм, подумал он и распахнул правый глаз окружающим субтропикам. Его группа, остатки отряда, стояла, опустив носилки и глядя на него. Никто не следил за небом и окрестностями. Это было нарушение инструкций, но сейчас не время требовать образцового выполнения наставлений. Слежение за деревьями не спасало от падающих ракет.

– Минаков Герман Всеволодович, так? – отпечаталось в глазу. Теперь он даже не удивился. – Что заканчивали? БВАМКУСВР?

– Да, Благовещенское высшее аэро… – привычно расшифровал и тут же осекся он, поскольку только сейчас до его уставшего мозга докатилась новая волна откровения. Теперь действительно было чему удивляться. Сейчас с ним общались на русском языке. Этого никак не мог делать расположившийся в Трансваале «Центавр» и уж тем более настигающие сзади «оранжевые» негры. – Да, все так. Я вас слушаю.

– Что с Потапом Епифановичем Драченко?

– Епифаныч ранен, – сказал он и снова удивился – мир вокруг подернулся поволокой, из глаз текли слезы. Но они нисколько не мешали передающему в зрачок лазеру.

– Ясно. Жаль, – бесстрастно посочувствовали оттуда. – И ясно, что не только он. Вы, как выясняется, четвертое звено цепи управления. Так?

– Да. – Какой смысл было беседовать со всезнающим?

– Теперь так. Орки оседлали молнию!

– Что? Не понял… – сказал он и поперхнулся, потому что вдруг додумался. Это была фраза инициации. Она уже гасла, стиралась напрочь в отличие от всех предыдущих слов, когда он наконец спохватился.

– Все! Все понял! – крикнул он. – Орки оседлали молнию! То есть. Меч империи готов к…

– В печатном режиме, – перебили его оттуда.

И тогда он дернул руку к животу, туда, к виртуальной клавиатуре. Сейчас не оставалось времени выпендриваться – пялить на руку сенсорные перчаточные пальцы.

И вот теперь не только смотришь на мир через протезы, а еще и ощущаешь его так же. И поначалу вихляешь из стороны в сторону, шатает тебя с непривычки. Только блокираторы тормозят Пизанской башней, не дают рухнуть в удалившуюся асфальтовую плоскость. И нельзя рассчитать силу: ноги, вместо планируемой мягкой поступи, подлетают, как у футболиста, а потом крушат асфальт, словно бульдозерный ковш. И слава богу, все в курсе, имеют опыт и не приближаются в «зону поражения». Очень правильно делают. Мощь сервомоторов плюс масса брони (хоть и не сталь – кевлар, все равно не пух). В общем, можно случайно, легким, незаметным движением сломать зрителю ребра. А не случайно? Ну, примерно, что способен натворить экскаватор, несколько уменьшенный, но зато более скоростной? Но в принципе тренировки в виртуальном мире не прошли бессмысленно. Есть практический опыт, который необходимо всего лишь быстро перевести в привычку.

Англия. Лагерь подготовки. Где-то возле Глазго. Точно неизвестно, все как в рот воды набрали. И немудрено. Полная секретность. Ведь прямое нарушение какого-то их парламентского распоряжения. Подготовка наемников на территории метрополии карается… Но куда им деваться? Если хоть чуточку думают о будущем? Собственный народ уже совсем мелкосочный; разбавка индусами, прочим всяким. А ведь где-то, хоть вроде бы в исторической бездне, былая колониальная мощь, где-то по-прежнему нужно подпирать экономические интересы концессий. И финансовые задабривания местных царьков – не всегда удачный ход. Прямая демонстрация мускулов – вот лучшая политика. И не всегда удобно обходиться только режущим небесную твердь истребителем «стелс»: он слишком быстр, не разбавленные алгеброй извилины не успевают понять, что к чему. Медленное скольжение парашютов, потом предчувствие, подсчет без алгебры, за сколько эти камуфлированные, белые лица смогут продраться сквозь кустарник; главное – гадание, определение на слух направления – куда? Сюда или пронесет – в соседнюю деревню? Потом смерть, и не откуда-то из неизвестности – с километра, а уж тем более двухсот – в материальном воплощении. Вот она – подствольная дымящаяся труба, разносящая в щепки окрестные хижины.

Ну а теперь следующий этап. Кевларовые гиганты, спокойно бредущие сквозь дым и пламя, не падающие от очередей в упор, твердо шествующие через гранатные уханья. Это уже воплощенная мистика, древние культовые верования наяву. И неглавное, конечно, но все-таки. Если у тех, что просто в камуфляже и в бронежилетах, можно при случае, в редкостной, легендарной удаче поживиться хоть чем-то, то здесь… Даже если удастся – пока еще не бывало, но вдруг. Попробуй разобраться с управлением, даже если умудришься напялить броню. Да и не включится ничего. Не пройдет опознавание. И вообще, при поражении пилота – именно так – «пилота», не «водителя» – некоторые электронные узлы сразу рассыпаются. Фирменная защита. И даже плазменная винтовка. Да, опознавание стрелка. Нет, все-таки не по отпечаткам пальцев: не получается в бою – все обычно работают в перчатках, тем более их внутренность с сенсорами. Так что опознавание по коду. Где вы его добудете, если пилот поражен? А если не поражен, то как оприходовать его броню?

И значит, наслаждение мощью только для того, кто назначен. Как далеко до нее обычному пехотному снаряжению. Ноги, сервомоторная силища, способны выжимать до пятнадцати км по «пересеченке»; по ровной – можно даже авторежим. То есть почти дремлешь: встроенный радар, или светоумножитель с опознаванием, отслеживает препятствия, обходит, сверяется с системой географического позиционирования, а по прибытии на место будильник сообщает – «Приехали!». Ну, разумеется, когда ноги дергаются в навязанном извне движении, вроде бы не очень поспишь, но… Все-таки полудрема – глаза прикрыть вполне получится; разогретый кофеек по трубке. Так что к месту боя после марш-броска прибудешь почти свеженький. Чудовищное преимущество против былой пехоты, даже «аэро».

Разумеется, есть свои сложности. Обслуживание, специалисты. Но кто сказал, что ты – «один в поле воин»? За плечами вся постиндустриальная мощь. Пусть и законспирированная. Хоть ты вроде и не принадлежишь к «Золотому миллиарду». Они, конечно, думают, что… Разве можно представить, что кто-то, тщательно подсчитывая барыши, в том числе и заработанные на крови, все-таки преследует еще какие-то цели? Как там говорил тот прапор? Что-то вроде: «Нужно учится воевать там, где воюют. А уж куда потом применить знания, это дело…» Да, разумеется, не десятое и даже не второе.

Великобритания. Окрестности Глазго. Сердце – ну, может, предсердие – «Золотого миллиарда». Логово.

«Поклянись! – просил его тогда майор Драченко. – Поклянись, что ты войдешь в подчинение Центра после получения слов инициации!»